Полезная и методическая информация.

РОССИЙСКАЯ ГОСУДАРСТВЕННАЯ
БИБЛИОТЕКА ДЛЯ СЛЕПЫХ

ЗАОЧНАЯ ШКОЛА
ДЛЯ РОДИТЕЛЕЙ  

ЕЛЕНА НАСИБУЛОВА

 

ДАТЬ НАДЕЖДУ, ВЕРУ И СИЛУ...

(Письма дочери)

В номерах журнала "Школьный вестник за 2001 год опубликован цикл статей Елены Насибуловой, посвященный воспитанию незрячего ребёнка самого раннего возраста. Е. Насибулова по образованию педагог. К настоящему времени она получила второе высшее образование по специальности "тифлопедагог". К проблеме воспитания незрячего ребёнка её заставили обратиться реалии её собственной жизни. Е. Насибуловой организован плодотворно работающий союз семей, имеющих незрячих, малышей.

На Европейском совещании в 2000 году в Кракове по проблемам воспитания, образования и трудоустройства лиц с нарушением зрения, в котором приняли участие около 500 специалистов, выступление Елены Насибуловой было встречено участниками совещания с большим интересом. Её опыт получил высокую оценку зарубежных специалистов.

Е. Насибулова не претендует на научность своих изысканий и подчёркивает, что делится своим опытом как мать и как начинающий тифлопедагог. Мы считаем, что в её наработках много ценного. Проблемами воспитания незрячих детей дошкольного возраста в нашей стране, по сути, никто всерьёз не занимается, в педагогической литературе этот пласт проблем слабо разработан, и родители незрячих дошкольников предоставлены
самим себе в решении многочисленных непростых задач. Это "белое пятно " и пытается прояснить Е. Насибулова.

Всем маленьким детям, видящим свет или не видящим его никогда,
посвящается

 

20 июня 1996 года у меня родилась девочка, крохотная и живая. Я уже не смогла ее больше вынашивать, но я безумно хотела, чтобы она жила. Мне 32 года, а ей всего несколько секунд, и она запищала! Через несколько часов, когда я приду в
себя, мне скажут: вес 950 граммов , рост 35 см , ест и дышит сама. Это была 26-я неделя моей беременности.

Вечером началась гроза, и дождь размывал окна. Вдруг из трещащего приёмника я услышала песню Сергея Никитина "Переведи меня через Майдан...". Я замерла в этой больничной тёмной тишине, слушая дождь. Песня очень странно и глубоко задевала что-то внутри меня. И в голове пронеслось: "Это
знак. Девочка будет жить". Если бы я только могла догадываться тогда, что ждет меня впереди!.. Конечно, я точно так же прошла бы этот путь, и песня была, конечно же, знаком, но совершенно о другом.

В 4 месяца Насте поставили диагноз: ретинопатия недоношенных. Я помню лица врачей, полутёмный кабинет и слова: "Она никогда не будет видеть. Видеть, как вы". Я вышла оттуда совершенно спокойной с одной мыслью: "Это не
возможно. Это не может произойти со мной. Она будет видеть". Ещё не была мною прочитана "Офтальмология" Е. И. Ковалевского, и я не знала нашей статистики (дети, рожденные недоношенными и имеющие вес меньше 1000 граммов , в
83% случаев имеют эту болезнь в разной степени — они все инвалиды с детства). Всё ещё было у меня впереди...

Я прошла этот маленький путь длиной в жизнь своей Насти. И именно поэтому мне хочется дать надежду, веру и силу тем, кто пойдёт этим путём после меня.

Начну с того, что в Москве не существует ни одной социальной структуры, которая занималась бы маленькими слепыми детишками. В двух главных глазных больницах города (Гельмгольца и Морозовской), где сосредоточены все незрячие
дети, вы не найдёте ни одной должности тифлопсихолога, тифлопедагога (Тифлос по-гречески — слепой). Нет ни одного специального стенда, на котором была бы отражена информация о наличии всех структур, работающих со слепыми
детьми в Москве. Меня удивляло только одно, — почему эти дети нигде не регистрируются отдельно? И я начала искать сама. Я прошла в своём городе всё, что можно было пройти:

•  НИИ коррекционной педагогики Российской академии образования;

•  Учебно-воспитательный комбинат № 1844 (для слепых и слабовидящих детей);

•  Российская государственная библиотека для слепых (с тифлобиблиографическим отделом);

•  Дошкольное образовательное учреждение № 823 (с единственной в городе группой для слепых детей).

Параллельно я вела видеозаписи и дневник, посвященный Насте. Занималась в тифлобиблиографическом отделе, читая
и конспектируя работы по тифлопедагогике и тифлопсихологии. То есть у меня появилась своя собственная маленькая база, и я решила искать другие семьи, чтобы их путь был легче моего. Ведь слепые дети рождаются в разных социальных слоях, у людей с разными темпераментами и разной жизнестойкостью. Ни один человек на Земле не готов изначально к такому испытанию. А я уже знала, что такое чувство потерянности, надежды, безысходности, любви, боли. Я прошла этот путь и знала, как помочь пройти его другим. К этому времени моей девочке исполнилось 1 год и 7 месяцев, и я сама повесила на стенде глазного отделения больницы объявление, где написала; "Моей девочке 1, 7 года, и она видит только свет...". Я перечислила все организации, занимающиеся слепыми детьми, и обратилась к родителям: "Давайте объединимся и поможем нашим детям".

Мой телефон зазвонил. Сейчас рядом со мной 22 семьи. Мне хотелось бы подчеркнуть, что я никогда не ставила своей задачей обучить родителей, как заниматься со слепыми детьми. Это, прежде всего дело профессионалов-тифлопедагогов.
Мне просто хотелось дать людям силу и уверенность в завтрашнем дне, чтобы они чувствовали и понимали, что не только у них одних слепой ребёнок. Я показываю им, как через своё личное эмоциональное восприятие мира я раскрываю этот мир своему ребёнку.

Насте 2 года. Мы на крутом спуске шоссе. Она сидит впереди меня на велосипеде, на специальном детском сиденье. Я отталкиваюсь, и мы летим вниз. Мы договорились с ней заранее, как она расставит свои ручки. Мы едем с такой скоростью, что у меня слезы на глазах. Она расставляет ручки в
стороны, и они дрожат на ветру. Так я показываю ей, как летают птицы.

Я учу её слушать дождь. Я выношу Настю под сильный ливень и запрокидываю головку вверх, чтобы она чувствовала полёт капель.

Мы играем с ней в рыбок. Она, держась за плечи Полины - моей старшей девочки, ныряет вместе с ней глубоко под воду. Настя старательно машет ножками хвостиком, созывая в стаю других рыбок. Я уже заранее поймал» их, и они ждут в
ведёрке на берегу.

Насте 3 года. Мы отдыхали на море и долго купались около берега. Затем я отвезла её на лодке далеко от берега и, надев нарукавники, осторожно опустила в воду. Я отплывала, а моя девочка медленно качалась на волнах одна - наедине с морем. Так я объясняла ей объём, пространство, одиночество.

Год назад к нам в квартиру ворвалась кошка, в этом году мы приютили собаку. Они пришли к нам сами, и мы взяли их в свою семью, к двум детям, попугаю, морской свинке, черепахе и рыбкам. Собака ждала щенков, и мы вместе, с первых часов жизни, наблюдали за ними. Теперь Настя знает, какие они при рождении, как сосут молочко, какие у них маленькие язычки и закрытые глазки. Я показала ей, что все малыши пахнут молоком, смешанным с нежностью и беззащитностью. Каждое
утро, как только Настя начинала просыпаться, я укладывала ей щенка на подушку. Её утро начиналось заботой о нём.

Такими примерами мне хочется показать родителям, что возможности восприятия слепого ребёнка безграничны. И только родители со своей любовью и верой в него помогут ребёнку познать этот мир.

Весь прошлый год мы ходили большой компанией в кукольный театр на Бауманской. Я бронировала первый ряд, и наши дети, которые видят только свет, затихали у нас на руках. Представление разворачивалось прямо перед ними, и они были его участниками - точно такими же, как и другие дети в зале.

Сейчас мы - родители - ещё больше объединились. Но, наверное, потребуется много времени для того, чтобы люди, которые окружают меня, поняли, что только вместе мы сможем достичь желаемого. Мы будем ходить в театры и зоопарки, печатать календари, переводить нужные нам книги, искать помещение для занятий, заниматься своими силами с нашими малышами. Мы будем просто общаться. Но я знаю, что моя цель ещё очень далека от меня и что она потребует много сил и времени. Для всех нас и для тех, кто придёт после нас, нужен профессиональный центр социальной реабилитации слепых детей и их родителей.

И я буду вести свой маленький корабль к этому далёкому прекрасному острову — ведь кпереди, у меня ещё целая жизнь.

 

С уважением к вам всем Елена Насибулова

ПИСЬМА ДОЧЕРИ

Я хочу посвятить эти строчки
своей младшей дочери — Анастасии,
которой не дано у видеть этот мир
таким же, каким вижу его я.

Моя маленькая милая девочка, моя Настенька, - я пишу тебе письмо. Когда ты - подрастёшь, ты научишься читать по Брайлю и сама прочтёшь эти строчки. Извини меня, что это маленькое послание к тебе не будет нашим с тобой секретом. Мне хочется, чтобы эти строчки прочитали и другие люди. Я постараюсь перенести любовь и уважение к тебе, такой маленькой и беззащитной, на всех, в чём-то похожих на тебя или почти таких же, как ты.

Я пишу письмо тебе, моя девочка.

Сегодня 20 ноября 1996 года, тебе исполнилось уже целых 5 месяцев. Ты лежишь в своей кроватке, и я любуюсь тобой... Я совсем не думаю о том, видишь
ли ты погремушки, висящие над тобой... Ты так забавно поднимаешь вверх ножки и морщишь лобик. Я сама перебираю игрушки рукой, и они отвечают мне
звоном, а ты - агуканьем и улыбкой.

Я вкладываю в твои ручки разные вещи и сжимаю их тихонько своею ладонью. Подбирая разные игрушки - деревянные, пластмассовые, резиновые, бумажные и даже железные, - я всё время называю их. Мне хочется, чтобы ты познала мир как можно раньше.

Я часто ношу тебя на руках и показываю тебе свет, заставляя поворачивать головку и протягивать ручку в его сторону. Мне кажется, тебе это поможет,
когда ты вырастешь. Многие вещи тебе не интересны, потому что ты не видишь, и мы с папой накупили кассет со звуками дождя, голосом леса, разговором дельфинов. Может быть, всё это ещё очень рано, и я слишком тороплю тебя думать? Думать о разных звуках и запахах, о том, что вода может быть холодной и
горячей. Я прислоняю твои пальчики к горячей чашке: "Ой, как горячо, как огонь, как красный цвет. Как боль". Я буду проводить эти аналогии всё время, всю
жизнь.

Я прочла в одной из книг, что многие маленькие слепые дети не любят мягкие игрушки. Но я сразу же обложу ими тебя, всё время называю их цвет и размер.
Я буду старательно класть их рядом с тобой, когда убаюкиваю тебя, и буду обнимать их твоими маленькими ручками.

Сегодня 20 ноября 1996 года - за окном первый снег, ещё такой ненастоящий, а ветер, наоборот, резкий и дерзкий. Дома мягко горит свет, мои дети спят - тебе 5 месяцев, а твоей старшей сестрёнке Поляше 6 лет. Впереди целая жизнь...

Сегодня твой первый день рождения, твой первый прожитый год...

Настюша, в свой годик ты была такая же, как и все, и совершенно другая одновременно. Мне казалось, что я научила тебя многим вещам, но сейчас, возвращаясь назад, я удивляюсь и горжусь своим спокойствием. Ты не делала очень многих вещей, которые с лёгкостью делали твои ровесники. Например, ты никогда не ползала. Помню, как Поляшка толкает тебя под попу, а я звеню любимой погремушкой почти прямо перед тобой. Ты утыкаешься носом в диван, и всё... и никаких попыток. Ты стала садиться без посторонней помощи лишь в 9—10 месяцев. Да тебе это просто неинтересно. Тебя нужно всё время заинтересовывать в познании этого мира.

Настя, мне так хочется напомнить тебе, какой ты была тогда.

Вот ты сидишь в манеже, и рядом с тобой разбросаны шуршащие, гремящие, музыкальные и самые обычные игрушки. Ты перебираешь их и засовываешь
в рот, затем радостно выбрасываешь на пол, с удовольствием слушая их грохот. Я направляю на тебя лампу и осторожно подталкиваю тебя к ней: "Смотри, там свет. Ползи к нему".

Ты сидишь на кровати и очень важно "читаешь" журналы, разрывая их при этом на мелкие кусочки, а Поляша ужасно возмущается, убирая всё это за тобой.

Я ставлю тебя около окна и кладу твою ручку на батарею: "Горячо". И сразу же перекладываю на подоконник: "Холодно",

Сидя на своём маленьком стульчике на кухне, ты сосредоточенно гремишь всеми предметами, которые я сложила в большую кастрюлю и вручила тебе:

"Подними вверх ложку и бросай её на пол". Тебе это доставляет громадное удовольствие. А я рядом с тобой готовлю, стираю, убираю, и всё время общаюсь с
тобой.

Мы гуляем в парке, и ты засыпаешь в коляске. Я иду и мечтаю о чём-то своём, потому что воздух наполнен весной и светом, а трава и листья такие тонкие
и нежно-зелёные. Деревья смыкаются над нами, и вдруг солнечный луч вырывается и скользит по твоему лицу. Я вижу, как ты, полусонная, жмуришься от
этого и улыбаешься ему... Ты знаешь, я счастлива.

На прогулке я ставлю тебя около разных деревьев и, поддерживая за спинку, учу узнавать их. Ты трогаешь маленькими пальчиками кору дерева и утыкаешься носиком, вдыхая его запах. Деревья такие разные, и теперь ты знаешь это.

Мы с папой купили вам с Поляшей черепаху, и ты изучаешь её с нескрываемым интересом. Ты засовываешь пальцы под её панцирь и пытаешься вытащить её оттуда. "Паха" — это одно из твоих первых слов.

Я гуляю с тобой. Ты сидишь в прогулочной коляске и играешь с веточками, шишками, кусочками коры, которые я положила рядом с тобой. Погода начинает портиться, и мы спешим домой. Ветер становится всё сильнее. Я вытаскиваю тебя из коляски и поворачиваю к нему лицом: "Посмотри, Настя, это ветер. Видишь, какой он сильный и тёплый". Я крепко прижимаю тебя к себе...

Моя маленькая милая девочка, ты уже такая большая и такая маленькая. Мы прожили с тобой вместе целый год!..

Иногда мне приходит в голову, что никому не нужны эти мысли вслух, но мне так хочется передать ощущения, которые были и есть во мне до сих пор. Мне нравится писать тебе письма, Настюша. Я перелистываю странички своей памяти и стараюсь быть точной в событиях, датах, эмоциях...

Полина — твоя самая близкая подружка и старшая сестра — живёт в мире красок и образов, которые не надо трогать руками, а ты в мире звуков, запахов,
солнечных бликов и наших чувств.

Разделяю ли я своих детей в восприятии этого мира? Наверное, нет... И опять я хочу подарить тебе один день из твоей жизни... Пусть это будет 20 декабря 1997 года, тебе полтора года.

Твоя кроватка стоит недалеко от окна (сейчас в комнате уже всё по-другому; когда я смотрю видеофильмы про то время, мне кажется, это было так давно). Солнце медленно вливается в комнату. Ты сладко потягиваешься и вслушиваешься в непонятные звуки и шорохи, окружающие тебя. Противно вопят обезьяны, пронзительно кричат какие-то птицы, но ты не удивлена и не обеспокоена. Ты просто просыпаешься сегодня в тропическом лесу. Ну что ж, доброе утро!

Ты потягиваешься и жмуришься... Почему свои дети такие сладкие?.. Я прижимаю тебя к себе, такую сонную, и шепчу на ушко самые ласковые слова на свете. Маленькая Поляшка была точно такой же, разве что складочек на ручках и ножках было поменьше, а запах тёплого молока от кожи так же кружил мне голову. Ты проснулась.

Я поднимаю тебя на руки, и мы подходим к окну: "Посмотри, какое утро! Солнышко улыбается тебе и смотрит прямо в глазки". Ты протягиваешь ручки в
сторону окна и выглядишь очень довольной. После завтрака ты отправляешься "читать". Ты залезаешь на наш диван, берёшь в ручки журналы и начинаешь
медленно и очень вдумчиво разрывать их на мелкие кусочки. Причём такое ощущение, что этот процесс доставляет тебе несказанное удовольствие. Поляша
играет с тобой в мяч, и ты с моей помощью ловишь его и прижимаешь к себе. Громадную коробку из-под телевизора мы превратили в дом с дверью и окном. Я
накидала туда разных игрушек, и ты, залезая в него, гремишь, выкидывая через окно и дверь все, что попадается под руки.

Папа сидит на диване, а ты карабкаешься ему на руки. "Ну-ка покажи, где у тебя глазки, носик..." Потом — ручки и ножки, волосы и пупочек. Ты демонстрируешь свои знания на папе, на мне, на кукле и мягком зайчонке, ужасно радуясь этому.

Тебе нравится кувыркаться, вы вместе с папой ползаете по дивану и неизвестно, кто получает от этого большее удовольствие — он или ты.

Мы привязали к палке длинную цепочку, и ты с грохотом опускаешь её во все банки и кастрюли.

На улице холодно и солнечно, и ты упрямо не хочешь слезать с санок. Но снег так заманчиво скрипит под моими ногами... Мы берём в руки снежок, и ты стремительно отправляешь его в рот. Ну что ж, эти знания тебе тоже пригодятся.

Мы заходим в цветочный магазин. Ты замираешь от запаха лета и ароматов цветов. Я подношу тебя ко всем цветам: хризантемам, розам, гвоздикам. Мы даже тихонечко и незаметно трогаем их лепестки. Теперь я точно знаю, что знакомить тебя с цветочным магазином надо было именно зимой. Ты довольна и
задумчива...

Мы возвращаемся домой, и долго, долго держим ручки под тёплой водой. Я рассказываю тебе, как холодно было на улице и как тепло дома, а потом мы залезаем рукой в морозильник и снова как будто оказываемся на улице. Мир такой разный— ты должна почувствовать это. Я не помню, что мы делали с тобой
вечером. Наверное, ты, как обычно, занималась со своей полочкой в маленькой комнате и называла нам все игрушки, которые мы успевали увидеть в твоих
руках. А вечером, лёжа в уютной кроватке, ты сопела, как маленький котёнок, накручивая на палец свои волосы.

Этот день подошёл к концу, и, наверное, он принёс немного усталости... Засыпай, моя маленькая девочка... засыпай. Мы рядом с тобой...

Когда я была маленькой, я не играла с детьми, которые не нравятся мне. Я не общалась с ними, специально показывая, что они мне не нужны в моих играх.

Я иду с тобой по улице, крепко сжимая твою маленькую ручку, и думаю об этом. Почему моя память именно сейчас напомнила мне это? Наверное, потому,
что у меня есть какой-то внутренний барьер, и я не могу подтолкнуть тебя к обычному малышу. Как бы я ни любила тебя, моя девочка, я обострённо воспринимаю всё, что происходит вокруг тебя... Моё сознание ловит каждый мимолётный взгляд, отслеживает каждый вопрос... Я гуляю с тобой вдвоём и не часто захожу на детские площадки. Я нашла для себя объяснение - мне просто хорошо вместе с тобой.

Сейчас тебе всего 2 года, и пройдёт всего несколько месяцев, и я буду рассказывать родителям таких же детей о том, как легче преодолеть всё это, о
том, как нашим малышам необходимо общение со сверстниками. Я должна сказать эти слова, но сама я не смогла переступить этот порог, и очень сожалею об
этом.

Тебе 2 годика, и я учу тебя, Настенька, рисовать. Краски так заманчиво пахнут, и ты засовываешь в них пальчик и вдыхаешь такой необычный запах. У нас с тобой ничего не получается, и я ещё не знаю, что рисовать с удовольствием ты начнёшь только в 3, 5 года. Краски отброшены в сторону, и ты, вертя в руках свой
любимый брелок, важно расхаживаешь по квартире.

В твои 2 годика мы первый раз уехали с тобой из дома. Поезд понравился тебе, и ты сладко засыпала под стук колёс, и мне было легко рассказать своему
попутчику всё, всё про тебя. Новый дом, большое пространство и постоянно тёплые, ласковые ветры ты восприняла странно для меня. Но как я понимаю теперь, совершенно адекватно для себя - ты старалась не выходить из дома, а если тебя удавалось уговорить, то ты сразу же карабкалась на руки. Так прошли две
недели, а потом...

Потом я вытаскивала тебя из клубники, вымазанную и счастливую. Мы вместе искали на грядках огурцы и кабачки, срывали с веток помидоры и прятались под смородиновыми кустами. На ночь я читала всё время одну и ту же книгу со стихами, и ты стала повторять все последние строчки...

В ведре мы нагреваем на солнце воду, и ты купаешь в нём свои игрушки, а я наслаждаюсь этой маленькой паузой. Вдруг ты неожиданно перекидываешь ногу и залезаешь в ведро. На твоём личике читается столько разнообразных эмоций: испуг, удивление, заинтересованность, удовольствие...

Вечером мы идём с тобой за молоком, и ты вслушиваешься в такой напевный украинский язык, что даже иногда замираешь на моих руках. Здесь совсем другое небо и Млечный путь распластался над нашей хатой... я говорю тебе об этом. Ты уже выпила тёплое молоко и, подняв головку вверх, пытаешься почувствовать, понять, увидеть - какое оно, это небо.

Вокруг нас запахи скошенной травы, шорохи сумерек, стрекотание цикад, и где-то вдалеке играет музыка...

Мы прожили ещё один день, день познаний и открытий, неудач и маленьких побед. И ты знаешь, я очень горжусь тобой, и, наверное, этим сказано всё...

Настя, я нашла письмо твоему папе...

Я нашла его, когда перебирала какие-то мелочи, удивившись и обрадовавшись одновременно. Мы с ним были далеко друг от друга, и я очень скучала по нему, но стеснялась рассказать об этом. Настенька, я писала ему это письмо, когда тебе было три годика: "... сегодня Настя впервые увидела
море. Я села на мокрый песок и посадила её себе на колени, а она трогала ладошками волны.

Знаешь, она совсем не боится воды. Если бы ты видел, как она смело лежит на волнах в нарукавниках, раскинув ручки и ножки в стороны. Полинка ныряет
вокруг нас, как дельфиненок, а Настя подражает ей, тоже старается нырнуть. Она опускает голову под воду, а попку поднимает наверх. "Какая солёная вода!" - она так смешно это говорит.

Мы посадили детей на водный велосипед и повезли в открытое море. Они сидели, свесив ноги в прозрачную зеленоватую воду, а я рассказывала им о ветре, о горизонте, о рыбах, живущих там, внизу. И ты знаешь, мне вдруг так захотелось передать Насте ощущение простора, свободы, покоя, который разлился, как солнце, вокруг нас. Я опустила её в воду и сказала, чтобы она не боялась, а просто послушала море вокруг себя, чаек, солнце, ветер, глубину... мы отплыли, а она лежала, распластавшись на воде, так легко и свободно, как будто ей совсем не страшно... а мне стало не по себе.

Как жаль, что ты не видел этого! Она была такая сильная и взрослая в этот момент..!"

"Вечером мы сидели в кафе на берегу моря. Полинка танцевала. Настя рвалась к ней и карабкалась на неё, чтобы танцевать вместе с ней.

Наконец-то ушла духота, и я пила классное вино, тебе бы оно тоже понравилось.

Рядом с нами присела молодая женщина, а потом к ней подошёл мужчина с малышом на руках. Они были вместе. Я подумала: "Надо же, у него такого же
цвета волосы, как у тебя. И глаза - карие глаза... даже малыша он прижимает к себе так же, как ты Настю..."

Они сидели рядом с нами весь вечер, болтали ни о чём и играли с сыном. Наверное, они были счастливы...

Не скучай, мы привезём тебе морскую воду, песок, ракушек и сухие фиолетовые цветы с лимана...

Моя маленькая девочка, моя Настя, мне кажется, что большего, чем я сказала
тебе в своих, письмах, я уже не скажу. И если они помогли, хотя бы одному человеку, обрести веру в себя — значит, все это не зря. То, что я напишу сейчас, - это не письмо к тебе. Этим записям около года, и мне важно было запомнить тогда, как я учила тебя быть близкой к природе, чтобы потом передать эти знания другим родителям.

Может быть, в этом моём "потоке сознания " и будет что-то излишним, но я специально не хочу редактировать текст. Я хочу закончить цикл писем именно на этих записях.

"...Река течет прямо рядом с нашим домом, а вниз по течению раскинулся сосновый лес с прекрасным песчаным пляжем, и каждый день мы ходим
именно туда, проделывая путь длиною в два километра. Мы идём пешком, с нытьём и уговорами, и я принципиально не беру её на руки. Запах сосен, пропитанных солнцем, кружит голову, и мне хочется вдыхать его как можно глубже, чтобы он остался во мне на всю зиму, до следующего лета. На опушке леса есть место, которое мы называем "муравьиное царство" - большой участок песка, на котором живут муравьи. Обычно мы пробегаем его, но однажды я предложила Насте остановиться и узнать, какие они, эти муравьи? Она замерла буквально на секунду, и десятки маленьких ножек стали щекотать её: "Видишь, какие они маленькие, и их мир такой же маленький, как и они..."

Мы идём вперёд, хвоя колет её ножки, она нагибается и трогает её: "У ежа точно такие же иголки...", и стихотворение про ёжика звучит здесь очень, очень кстати.

Наконец-то мы доплелись до пляжа и, искупавшись, лежим на подстилке.

Минут десять Настя даёт мне отдохнуть, играя со своими игрушками, а потом мы идём ловить лягушек. Они вместе с Полей роют глубокою яму в песке, при
этом Настя больше мешает, чем занимается делом. Их возмущённые голоса разносятся далеко по реке, а я с удовольствием выслушиваю аргументы каждой, одновременно высматривая в зарослях лягушку покрупнее. С лягушками Настя знакома давно, но не могу сказать, что они доставляют её большое удовольствие.
Она может послушно потрогать их лапки, ножки, голову, животик и выслушать про то, какая она гладкая, блестящая, холодная и пахучая. Но держать её в своих
руках отказывалась категорически. Совсем другое дело, когда лягушка плавает на дне вырытой ямы или в ведёрке. Играть с ней она может долго, вынимая её
оттуда и запуская вновь. Могу с гордостью сказать, что мы не замучили ни одной взрослой лягушки, чего, к моему стыду, не скажешь о головастиках и лягушатах. В этом году Настя, по моему мнению, была уже готова понять, как развиваются лягушки. Для этого я вылавливала самых жирных головастиков и лягушат, причём мне везло и удавалось находить лягушат с хвостиками. Передо мной был наглядный эволюционный материал, и я с упоением демонстрировала его
своим детям.

Мои девочки плавают вместе, причём Настя, держась за Поляшины плечи, бесстрашно погружается под воду. Они ныряют глубоко и надолго, выпуская при всплытии целые фонтаны воды, как маленькие дельфинята. Настя не боится воды и спокойно задерживает дыхание в случае необходимости. Но она совершенно не понимает коварности реки, а течение здесь очень быстрое.

"Не заходи глубоко, ты утонешь..." - "Я хочу утонуть..!" Она не понимает значения этих слов, и мне приходится показать ей, что значит утонуть. Я захожу
с ней на глубину и отпускаю её. Она идёт ко дну и начинает барахтаться, пытаясь выплыть... Вытащив её, испуганную, нахлебавшуюся воды, на берег, я объяснила ей, что вот именно это называется тонуть. Если бы мне кто-нибудь рассказал, что я буду проделывать такие эксперименты со своим ребёнком, я бы не поверила. Не поверила бы с Поляшей, а вот с Настей запросто. Потому что её слова не были подкреплены образом, а я хочу, чтобы она знала, о чём говорит, и чувствовала это.

Вечером мы идём гулять в лес. Я веду их на обрыв, где в своих глубоких норках живут ласточки-береговушки. Здесь очень много брошенных гнёзд, и Настя засовывает туда свою ручку и вытаскивает мягкий невесомый пух. А потом на опушке леса из кустов бересклета выглядывает корова и приветливо машет нам своими мохнатыми ушами. Я беру Настю на руки, и мы подходим поближе. Корова разрешает гладить себя и вдруг, неожиданно мотнув головой, на какую-
то секунду хватает Настину руку в рот... Весь вечер я выслушивала про шершавый, слюнявый язык и коварную корову.

Я ловлю стрекоз, жуков, гусениц и всех их торжественно вручаю Насте. К нам в гости приходят ежи, а в ведёрке ждут заранее пойманные рыбки, с которыми можно играть до бесконечности.

Август - время гроз в этом месте. Весь день шёл дождь. И вдруг совершенно неожиданно ветер стал таким сильным и резким, а струи дождя просто рассекали землю на части. Все деревья оказались приплюснутыми к земле, и лишь только напор ветра ослабевал, они на какие-то мгновения пытались выпрямиться, но сразу же безжалостно прижимались к земле вновь.

Мы сидели внутри дома, топили печку, потому что резко похолодало, и слушали, как вода грохочет по стёклам, а ветер разрывает нашу соломенную крышу.
Я потянула тихонько Настю за руку и вывела на крыльцо. Мы стояли под навесом, но дождь всё равно захлёстывал нас, и я говорила ей, что вижу перед собой. Я рассказывала, что такое гроза, природа, стихия... но я не решалась сделать шаг вперёд, уж слишком всё было по-настоящему и непредсказуемо...

Гроза. Я, прижимающая тебя к себе под струями дождя, - это, наверное, самая последняя моя картина прошедшего лета. Мне иногда кажется, что я до сих пор чувствую напор и силу ветра, грохот дождя и твою беззащитность.

Через несколько дней солнце вычеркнуло всё из памяти. Я опять беру тебя за руку, и мы идём покорять этот мир. Тебе четыре года, Поляше десять лет - впереди целая жизнь...